Добрый день.
Столкнулся с интересной ситуацией. Мировым судьёй в отношении подсудимого был вынесен обвинительный приговор, который впоследствии был отменён вышестоящим судом по причине существенного нарушения МС норм УПК. В частности, МС было незаконно назначено проведение судебного разбирательства вместо прекращения производства по делу на основании акта об амнистии, против чего подсудимый не возражал. Однако он не признавал свою вину, что судья неправомерно приняла за отказ от применения амнистии и приступила к рассмотрению дела по существу. Вышестоящий суд, отменив приговор, прекратил производство по делу на основании акта об амнистии. То есть приговор отменён по нереабилитирующему для обвиняемого основанию. Однако бывший обвиняемый пытается добиться полной реабилитации, поскольку считает, что уголовное преследование в отношении него явилось следствием дачи заведомо ложных показаний конкретных лиц, о чём у него имеются соответствующие доказательства. При рассмотрении дела МС некоторые из этих лиц, будучи допрошенными в качестве свидетелей, также дали заведомо ложные показания. В настоящее время бывшим обвиняемым в отношении этих лиц подано ЗоП по ст. 307 УК РФ. В связи с этим встал вопрос правовой оценки ложных показаний, данных в суде. С одной стороны, лица были предупреждённы об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. С другой стороны, само судебное заседание, где были даны эти показания, было назначено и проведено МС незаконно. Соответственно все факты и выводы, установленные МС при рассмотрении дела, а также показания всех допрошенных на судебных заседаниях лиц в настоящее время не имеют юридической силы и не могут быть использованы в качестве доказательств, поскольку являются недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК РФ.
Поэтому хотелось бы выяснить: в какой мере должностное лицо, проводящее проверку по поданному ЗоП по ст. 307 УК, может опираться на показания лиц, данные ими в суде, и может ли вообще?
Столкнулся с интересной ситуацией. Мировым судьёй в отношении подсудимого был вынесен обвинительный приговор, который впоследствии был отменён вышестоящим судом по причине существенного нарушения МС норм УПК. В частности, МС было незаконно назначено проведение судебного разбирательства вместо прекращения производства по делу на основании акта об амнистии, против чего подсудимый не возражал. Однако он не признавал свою вину, что судья неправомерно приняла за отказ от применения амнистии и приступила к рассмотрению дела по существу. Вышестоящий суд, отменив приговор, прекратил производство по делу на основании акта об амнистии. То есть приговор отменён по нереабилитирующему для обвиняемого основанию. Однако бывший обвиняемый пытается добиться полной реабилитации, поскольку считает, что уголовное преследование в отношении него явилось следствием дачи заведомо ложных показаний конкретных лиц, о чём у него имеются соответствующие доказательства. При рассмотрении дела МС некоторые из этих лиц, будучи допрошенными в качестве свидетелей, также дали заведомо ложные показания. В настоящее время бывшим обвиняемым в отношении этих лиц подано ЗоП по ст. 307 УК РФ. В связи с этим встал вопрос правовой оценки ложных показаний, данных в суде. С одной стороны, лица были предупреждённы об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний. С другой стороны, само судебное заседание, где были даны эти показания, было назначено и проведено МС незаконно. Соответственно все факты и выводы, установленные МС при рассмотрении дела, а также показания всех допрошенных на судебных заседаниях лиц в настоящее время не имеют юридической силы и не могут быть использованы в качестве доказательств, поскольку являются недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК РФ.
Поэтому хотелось бы выяснить: в какой мере должностное лицо, проводящее проверку по поданному ЗоП по ст. 307 УК, может опираться на показания лиц, данные ими в суде, и может ли вообще?
Не думаю, что ответом на такой вопрос может быть одно единственное и абсолютно верное утверждение.